Сеть Петровского. Часть 2 - Евгений Сергеевич Калачев

— И мы все соучастники, потому что находимся сейчас здесь! — фыркнул Соловей, — но, как я понимаю, у тебя есть гениальный план, босс? Выбора-то у нас теперь нет, ты же опять все предусмотрел! — он приблизился к Петровскому вплотную и сказал последние слова зловещим шепотом.

— Нет, — тот покачал головой, насмешливо косясь на угрожающе придвинувшегося Соловьева, — банда будет настоящей. Что касается остальных! — он повысил голос, — нет, силой я никого не держу! И не сдам, даже если мне впаяют лет десять! Но подумайте хорошо! — он переводил взгляд с одного на другого, — я даже не буду просить подумать о том, что я ни разу не кидал ни одного из вас в беде. Подумайте о том, готовы ли вы рискнуть своим образованием, своей карьерой, деньгами, всем, что заработали за эти четыре года… я не знаю, что именно у УБЭП есть на вас. Может, пронесет, ограничатся тем, что поймают и отправят за решетку меня! Может, вам удастся отсидеться и, благополучно выпустившись, забыть все, как страшный сон, закопав совесть подальше, я вас не осуждаю! — он покачал головой, — а может, у них достаточно оснований для задержания и предъявления обвинений каждому! — он поочередно ткнул пальцем в Соловья, Джамала, Асхата и Фролова, — решать вам, ребята. Если кто не хочет помочь решить эту проблему раз и навсегда, пожалуйста! — он сделал жест рукой, — Ванек прямо сейчас отвезет вас в город, и мы забудем, что знакомы! Ну? Есть желающие уйти прямо сейчас?

Повисла тишина. Петровский скользил взглядом по раздумывавшим товарищам. Костомаров стоял у ворот гаража, скрестив руки на груди. Соловей сделал еще два шага назад и уставился на Петровского.

— Допустим! — начал он, — складно излагаешь, впрочем, как всегда. Что у тебя за план?

— Дать им то, что они хотят, — спокойно ответил Петровский, — банду. Насколько я успел изучить их главного, справедливость ему до фонаря. Ему нужна хорошая отчетность. Получит беспрецедентную ОПГ — отвяжется…

— Да уж… и где мы возьмем такую? — Соловей презрительно фыркнул.

— Возьмем, — пообещал Петровский, — вот только должен предупредить заранее: дело рискованное, очень опасное и очень незаконное, — он выразительно посмотрел на собравшихся, — но, если все пройдет успешно, выйдем сухими. И навсегда забудем о проблемах: материальных и проблемах с законом…

— Опасное и незаконное дело… — Соловей хмыкнул, — ну, мы тут уже участвовали в мошенничествах, рэкете, поджоге, рейдерстве, нанесении телесных, угрозах убийством… — он загибал пальцы, — вроде ничего нового, — Соловьев с усмешкой посмотрел на Петровского, — мы с тобой, Костя! Что на этот раз? Может, похитим кого-нибудь?

Несмотря на серьезность ситуации, послышался дружный смех. Однако ни Петровский, ни Костомаров, который уже был поставлен в известность о том, что должно было произойти в ближайшее время и, несмотря на изумление дерзости плана, все равно согласился участвовать, даже не улыбнулись.

— А что вы ржете? — осведомился Петровский, в глазах которого в этот момент горел почти демонический огонь, — именно это мы и сделаем.

Смех мгновенно прекратился. Глаза Фролова в ужасе округлились. Джамал слегка приподнял брови. Соловей словно налетел на невидимую стену и опять попятился.

— Погоди, что мы сделаем? — он инстинктивно хохотнул еще пару раз, — похитим человека? Ты серьезно?

— А когда я шутил на такие темы? — зрачки Петровского недобро сузились, — а что, струсили, стоило заранее узнать, на что придется пойти? Даже поджог вас не так смущал, а там дело вообще пахло трупами!

— А здесь не пахнет? — сдавленным голосом спросил Фролов, — Костя, ну там дело абстрактное. А здесь придется непонятно зачем похищать кого-то… мать твою, да кого?! — он сорвался на крик.

— Дергаться перестаньте, — спокойно произнес Петровский, — те, кого мы похитим, никому ничего не скажут. А еще помогут нам выпутаться из сложившейся ситуации. А чтобы начать называть вещи в моем плане своими именами… — он перевел взгляд на Фролова, — Димас, расскажи им!

— Рассказать что, Костя?! — горло Фролову будто сдавили железной рукой. Вопрос был риторическим, он догадался, какую именно информацию требует выложить на общий суд Петровский. Но было очень страшно. Страшно, как никогда…

— То, что знаем только мы с тобой, — спокойно пояснил Петровский, — расскажи им про банду… смелее, Димас, ничего в этом страшного нет! — подбадривал он испуганно сжавшегося Фролова, — я же тебя когда-то понял. А значит, поймут и они! — он кивнул на ребят, которые теперь в недоумении смотрели на Фролова, — давай, Диман, говори. Я помню, что обещал хранить эту тайну. Но теперь от этого зависит все…

***

— Здорово, брат! — Кротов хлопнул по плечу Никиту Постовалова, который сидел за столом с кипой бумаг, — что там у тебя, диплом? — он сел напротив и улыбнулся.

— Точнее, третья глава, — ответил Никита и протянул руку, — привет, братан!

— Быстро ты! — Кротов откинулся на спинку стула и рассмеялся, — у меня вот еще на стадии «почти начал»!

— Ну, я-то сам пишу, — Никита усмехнулся и негромко сказал, убедившись, что поблизости в аудитории никого нет. В принципе, здесь было пусто. Студенты младших курсов были на парах, а старшие — кто у дипломных руководителей, а кто — безбожно прогуливал.

— Ну, никто не заставлял! — Кротов пожал плечами, — теперь-то можно и… — он сделал глазами выразительный жест, — кстати, да, что там с теми первашами, у которых висяки, не в курсе?

— В курсе, — Постовалов кивнул и что-то быстро набрал на ноутбуке, похоже, поправлял готовящийся к сдаче диплом, — Лукьянов занимается, как поставят, так и… — он развел руками.

— Ну да, — Кротов потянулся и бросил взгляд на часы, — а скажи, прикольная была идея у этого Петровского, — он усмехнулся, — смотри, как хорошо все это работает! — он показал глазами по сторонам, — жаль, что Петровский — психованный идиот, как и его папаша, — Роман презрительно скривился, — а то далеко бы пошел…

Кротов окинул взглядом пустующую аудиторию. Все было здесь, как и тогда, когда они пришли на первый курс и только познакомились со скромным Постоваловым, выходцем из детского дома. Роман усмехнулся, вспоминая, сколько всего было за эти пять лет…

— Я бы не сказал, — Никита в этот момент очень серьезно посмотрел на друга, — что Петровский — такой уж идиот…

— Да идиот! — Кротов вновь с презрением отмахнулся, — посмотри на нас: мы взяли за основу его идею и что? Все тихо, мирно, всем все нравится! А знаешь, почему? — Роман наклонился к другу и слегка понизил голос, — потому что мы — умные люди. А Петровский? Что Петровский? Посмотри, что делается у него: сплошной беспредел, скандал на скандале, никакой организации, стукачи… — Кротов сверкнул глазами, — он способен что-то придумать, да. Но не способен сохранить из-за своей заносчивости, психованности и уверенности в том, что он непобедим. Да его